" Убежище ", Низовка.

Приключения никогда не заканчиваются. Даже если их не ждёшь. Так, однажды ночью, глубокой и тёмной, сгребла меня бабушка в охапку. Надела на меня сонную тысячу одёжек, замотала в несколько одеял и вручила деду. Дед был обут в высокие бродильные сапоги, отвёрнутые до самого конца. И тогда я заметила, что в кухню зашла вода, она уже доходила до середины ножек кроватей, а кровати были высокие, железные. И понёс меня деда на улицу. Донёс до крыльца хаты и приказал стоять и не шевелиться. А надо сказать, что была уже поздняя осень, было очень холодно и сильный низовый ветер. Дрожала я, как осиновый листочек. Деду пришлось тогда и бабушку на калачах перенести, иначе набрала бы она в свои не высокие сапожки воды и могла бы тогда простудиться.

Когда мы оказались в безопасности, я узнала, что к тому времени бабушка с дедушкой успели спасти все запасы на зиму и домашнюю живность. Собака и кошки были заперты в коридоре. А кур и продукты подняли на полати. Полатями у нас называли чердак. В хате было очень холодно, её не было смысла отапливать, раз жили в кухне. А сейчас надо было, но отсыревшие дрова не хотели разгораться, сколько не лил дед керосина в печку, не помогало. Пока не ушёл туда весь запас газет. Печка капризничала, но в конце концов разгорелась и теперь нещадно коптила на беленый бабушкин потолок. Света не было, потому что сильный ветер, где-то на линии, оборвал провода. И тогда дедушка, забрав догорающий фонарик, куда-то ушёл. Мы с бабушкой остались одни в темноте. Она обнимала меня, пытаясь согреть и уговаривая заснуть. Да как можно, когда тут такое. А печка уже отбрасывала красные блики на стены и потолок. Вскоре деда вернулся с двумя керосиновыми лампами. Я наблюдала, как бабушка их заправляла и разжигала - это было любопытное действо. Когда загорелись огоньки, на лампы надели специальные стеклянные колбы, а на ажурных боках ламп, были маленькие колёсики и ими можно было сделать огонь поярче или наоборот приглушить. Волшебный свет залил комнату, а на печке, наконец начал шуметь чайник и хотя было ещё очень холодно, но уже намного уютнее. Дед периодически выходил, чтобы посмотреть уровень воды. Приходил хмурый, стихия бесновалась и вода продолжала прибывать. Кухню затопило уже по самые окна. И фундамент хаты уже скрылся под водой. Ещё не много и вода начнёт проступать сквозь пол. Бабушка уже начала собираться на полати. Для начала было решено погрузить туда нашего верного Байкалку и Белку с Васькой. Животные покорно с этим согласились, так как понимали, что их спасают. Хотя по ходу деду пришлось применить крепкое словцо, но последние часы он только так и разговаривал. Меня погрузили следом, горячий чай отменился. Я сидела между кошками и собакой, свесив ноги с полатей. И мы все вместе, в ожидании, заглядывали вниз. Рядом кудахтали курочки, а я прислушивалась и уже начала понимать опасность происходящего. Бабушка предлагала подогнать мотолодку и погрузиться в неё, пока не поздно, но деда возражал, мол шторм, волна высокая идёт, перевернёмся к такой-то матери, а если в Дон выйти, точно потонем. Ждать, только ждать и надеяться. В крайнем случае, на крышу полезем. Ведь не было ещё такого, чтоб с крышами затопило. Бабушка причитала и молилась. И молитвы были услышаны. Думаю, что в ту ночь молились во всех хуторах и станицах области. Низовка начала стихать. Но вода, наверное по инерции, ещё поднималась. И в хате поднялась сантиметров на двадцать от пола. Сказать, что испереживавшиеся дедушка с бабушкой, облегчённо перевели дух, не сказать ни чего. Кое какую живность и меня, наконец спустили.

На следующий день и далеко уже не утром, так как надо было отоспаться после бурной ночи. Я попросилась на улицу, но бабушка не хотела меня пускать, говорила, что двор ещё полон воды. Но это же самое интересное. Поддавшись моему нытью, бабушка разрешила выйти на крыльцо, предварительно укутав меня, как матрёшку. И строго настрого приказала не подходить к краю крыльца и стоять за перилами. Двор было не узнать, воды было очень много, она была везде. Исчез огород и маленькие заборчики, что были вокруг цветника. Лишь бесконечная серо-зелёная гладь сбежавшего моря. С раскрытым ртом и восхищением я разглядывала этот простор. И вдруг слышу знакомый шелест, так шелестит вода, когда по ней плывёт лодочка. Заглядываю за угол дома и вижу, как дедушка едет на каечке и осторожно гребёт бабайками, чтобы не зацепить и не повредить то, что было скрыто под водой. Бабайки - это по-нашему вёсла. Он ехал со стороны ерика, которого сейчас просто не было. И не было противоположного берега. Казалось, что всё слилось воедино. Там тоже стояли затопленные дома и подворья, и степь за ними, и всё до самого горизонта. Когда он подъехал ближе, я стала проситься к нему, чтобы покатал. С разрешения бабушки, деда осторожно погрузил меня в кайку и мы медленно отправились в путешествие по двору. Восторгу не было предела. Настоящее приключение. За штурвалом дед - пират, а я - маленькая разбойница и командую им: "Плыви туда!". А он покорно соглашается, но в "открытый океан" всё же плыть отказался, опасно мол. И тогда я стала рассуждать, вот бы так всегда было, а дома и всякие там сарайчики и курятники можно было бы построить повыше. Ведь, как это здорово, когда вокруг целое море. И по-моему, впервые с прошлой ночи дедушка с бабушкой заулыбались. А деду так вообще эта идея понравилась, он ведь был моряк и море любил. И тогда можно было бы не уезжать надолго из дома.

© Copyright: Галина Гвоздецкая, 2017
Свидетельство о публикации №117060410444

https://www.stihi.ru/2017/06/04/10444